Николай Бабаев - Красные орлы
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Красные орлы читать книгу онлайн
Н. Бабаев
Красные орлы
Рассказ из боевой жизни летчиков
1
Ясное утро. На большом поле солнце людей разбудило, зашевелились они. Загрохотали автомобили — поехали в отдел снабжения за бензином, маслом, за запасными частями. Распахнулись палатки, выкатились из них стальные птицы — аэропланы. Около самолетов засуетились люди. Ведь надо их в порядок привести: иначе случись в воздухе поломка — и погибли летчики.
При каждом самолете «главный хозяин» — старший моторист. Он особенно озабочен. На него вполне полагается летчик, и он должен оправдать доверие. Всюду заглядывает, осматривает каждую гайку, винтик, тросс. Поглядел на цилиндры, попробовал пружины клапанов, осмотрел свечи, магнето,[1] подправил, подчистил, подвинтил кое-что.
Вот он забрался на сидение летчика, двигает рулями. Надо, чтобы рули хорошо, без отказа, слушались, не заедали.
Между тем помощники принесли бензин, масло, воду. Все это в самолет пойдет: бензин для работы мотора, масло для смазки трущихся частей, а вода для охлаждения во время работы, — при взрыве смеси развивается высокая температура, части мотора нагреваются, и, если бы не было воды, они нагрелись бы, мотор перестал бы работать[2].
— Ну, все в порядке. Пора и мотор попробовать.
Мотористы крутят винт (пропеллер), чтобы бензин попал в цилиндры. Старший моторист, сидя на месте летчика, приготовился управлять мотором.
— Контакт! — кричат мотористы, давая этим знак, чтобы включили мотор в действие.
— Есть контакт! — отвечает старший моторист.
Быстро включает.
Тах-тах-тах… — и пошло тахтание.
Сильней и сильней работает мотор, уже не слышно отдельных взрывов, все слилось в один ревущий звук.
Мотористы между тем схватились за стойки у крыльев самолета — держат его, чтобы работающий винт не утянул самолета.
Чутко прислушивается старший моторист. Он, как хороший доктор, по звуку определяет, все ли в порядке у мотора — сердца всего самолета.
Но не только по слуху определяет он работу мотора — перед глазами у него приборы: один показывает, сколько оборотов дает винт, другой — температуру воды, третий — давление масла.
Если вода слишком быстро нагревается, это грозит перегревом мотора; поэтому надо осмотреть работу прибора, прогоняющего воду. Вода в моторе все время находится в движении: горячая уходит в прибор — радиатор, где она охлаждается, на место ее поступает холодная. И так все время. Чтобы скорее прогонять воду, имеется насос — водяная помпа.
Другой насос подает масло для смазки трущихся частей самолета. Смазка играет большую роль — ведь винт дает до тысячи пятисот оборотов в минуту. Движение огромное!
Все в порядке.
Не слышно чихания мотора — перерывов в работе — значит и прибор, приготовляющий смесь бензина с воздухом (карбюратор), не подкачал.
Можно и лететь.
А вон и летчики идут.
Пока мотористы приготовляли самолет к полету, они в последний раз изучали карту, сговаривались относительно совместных действий.
— Ну, как?
— Все в порядке, товарищ Хватов, — отвечает старший моторист.
— Значит, можно и лететь?
— Пора. Небось, паны заждались. Давно ждут красного гостинчика. Вы, товарищ Остроглазов, уважьте уж их, — не заставляйте ждать-то.
— Вы все с шуточками да прибауточками. Успокойтесь — приготовил.
Остроглазов, наблюдатель, подвесил бомбы, исправил фотографический аппарат, осмотрел пулемет.
— Ну, Миша, у меня все готово. Сажусь.
— Садись, садись! — отвечает Хватов, летчик; сам кругом самолета обошел, всюду заглянул. Не то что своему старшему не доверяет, нет. Но надо и самому в курсе дела быть.
Сели, привязались.
Последние приготовления окончены.
— Контакт!
— Есть контакт!
Мотор заработал, завертелся пропеллер.
Мотористы держат за крылья. Проходит несколько минут. Хватов машет рукой — дескать, отойди; он убедился вполне в исправности мотора.
Плавно побежал самолет по полю, быстрей и быстрей бежит. Мощно оторвавшись от земли, взмыл в воздух.
За ним следом два легких одномоторных — охранять будут в полете самолет Хватова. Его самолет более тяжелый, двухместный, разведывательный. Остроглазов на нем специально займется другим делом — ему не нужно следить за мотором. Он будет бомбить, снимать расположение неприятельских сил, обстреливать из пулемета, отмечать линию полета по карте, — да мало ли еще какие дела у него!
Два круга над аэродромом — и наши летуны высоко уже забрались.
Пора и на фронт.
Много ждет их опасностей впереди, много нужно силы воли и хладнокровия, чтобы не потеряться в опасный момент.
Но наши летчики спокойно продолжают свою работу — они уже привыкли, не впервой ведь.
А какая чудная картина расстилается перед летящими людьми: внизу прихотливо вьется река, блестя на солнце своими водами; вдали, покрытый легкой дымкой, синеет лес; светится прямая шоссейная дорога, где-то там у горизонта скрываясь вдали; целые деревушки со своими точно карточными домиками мелькают как будто в панораме, а вверху сияет солнце, озаряет барашки облаков и делает их ослепительно белыми. Много глаз провожают самолеты, но высоко они забрались — не видно людей с них.
Еще немного — и скрылись они в том направлении, где расположились войска врагов революции — белополяков.
Счастливый путь!
2— Алло! Да, авиа-отряд. Кто? Из штаба дивизии? Да, я. Слушаю. Что? Семь самолетов противника перелетели фронт? Есть, принимаем меры! — Командир бросил трубку телефона: — Товарищ дежурный, тревога! Поляки на семи самолетах перелетели фронт. Срочно вылетать на всех истребителях! Вслед вылетают разведчики!
Тревога… И три красных стальных птицы одна за другой в воздухе.
Пора. На горизонте появились пока еще маленькие точки. Быстро растут они — вот уже видны, сомнений нет — самолеты.
На земле готовы и разведчики.
Ждут.
Красные самолеты ринулись навстречу. Меньше их — не беда! В первый раз, что ли, вступать в бой с более сильным противником?
Вперед и вперед!
Вдруг резкий поворот; самолет командира полетел назад, за ним остальные.
Неужели испугались?
Нет — ловкий маневр: стараются заманить поглубже в тыл, чтобы тем временем наши разведывательные самолеты отрезали отступление.
Ждут на земле; попадутся ли на удочку эту паны?
— Ребята, пора! Вылетаем! Паны подались.
Еще два самолета в воздухе.
Пять против семи.
Как только разведчики в воздух забрались, наши истребители резко переменили тактику, — вперед на панов!
Что это? Паны уже бегут?
— Дьяволы! Что они задумали! Гляди, гляди, ребята, ведь они наших заманивают.
Два польских самолета в сторону, остальные назад.
— Товарищи! Приготовь пулеметы! Дежурный, срочно сообщить зенитке, чтобы была наготове!
Будет жара.
У всех на лицах ожидание — справятся ли наши?
Между тем три польских самолета ринулись на наших разведчиков.
— Ага, ясное дело: хотят разбить на части наши самолеты. Держись, ребята!
Командир отряда быстро спохватился — летит для соединения с разведчиками, с ним остальные два.
Кто скорей?
Проходят долгие минуты. Поляки успели соединить часть самолетов и не дать возможности соединиться нашим.
Два поляка забираются вглубь.
Ясно: хотят принять бой, чтобы в это время остальные два сделали глубокую разведку.
Вдруг от наших самолетов отделяется один.
— Командир вдогонку тем полетел!
— Поляки утекают!
Началась игра.
Старались обмануть друг друга. Но трудно — оба противника стоят друг друга: не так-то легко обмануть красных летчиков, несмотря на более слабые силы.
Тогда поляки ринулись строем на наших.
Гоняются друг за другом…
— Сбит! Поляк сбит!
— Командир падает, сбили поляки!
Два самолета выбыли из строя: камнем ринулся поляк, медленно падает красный…
Красные отступают…
Пять поляков вслед.
Один над аэродромом.
— Приготовься!
Tax, тах… — запели пулеметы.
Накренился поляк.
— Берегись, бомба!
В это время — у-ух…
— Наконец-то, зенитка[3] заработала.
У-а-х… — разорвалась неподалеку бомба.
Пулеметы, бомбы, снаряды… Каша звуков.
Осмелел поляк, низко спустился — хочет пулеметом панику навести.
— Держись, ребята! Жарь! — Пять пулеметов зацокали и… поляк нелепо перевернулся в воздухе, еще, еще — и грудой обломков рухнул на землю.